За небо Углича

"Сейчас многие пытаются представить наш Углич в годы войны спокойным тыловым городом. Но это не так. Война коснулась всей страны, а Углич находился на очень близком расстоянии от трех фронтов: Западного (115 км), Калининского (от 115 до 312 КМ) И Северо-Западного (312 км). Являясь тыловым городом Северо-Западного фронта, Углич фактически занимался материально-техническим, энергетическим и медицинским его обслуживанием.

Древний город готовился встретить врага, рвавшегося к Волге. Вокруг Углича разворачивалось строительство оборонительных сооружений, огневых точек, заграждений. Работы на укреплениях продолжались постоянно. В городе и районе дислоцировались воинские части, среди которых были 12-й отдельный инженер- но-аэродромный батальон, саперный батальон, а с середины 1943 года - учебно-химический отряд ВМФ. Кроме того, были развернуты артиллерийская и авиационная части. В начале войны в Угличском районе создается партизанский отряд.

А осенью 1941 года в Углич прибыл 62-й Отдельный зенитно-артиллерийский дивизион (ОЗАД) противовоздушной обороны (воинская часть № 45740), сыгравший особую роль в жизни города. В дивизион входили три зенитно-ар- тиллерийские батареи и пулеметная рота: 1-я батарея дислоцировалась на берегу Волги в том месте, где сейчас расположёно здание ВНИИМС (Краснармейский бульвар), 2-я батарея стояла в районе сольбазы, батарея МЗА (малокалиберная зенитная артиллерия) - между шлюзом и Супоневским дворцом. Пулеметная рота находилась на крыше здания ГЭС. Командный пункт дивизиона помещался в двух кирпичных зданиях по правой стороне Селивановского ручья.

Несмотря на то, что фронт до Углича не дошел, боевые действия все-таки происходили в небе над городом и на подходах к нему. Немецкое командование, разрабатывая планы налетов на промышленные территории нашей страны, особый интерес проявляло к таким городам как Ярославль, Рыбинск, Горький, а также к Архангельской транспортной магистрали и реке Волге - главной артерии центральной и южной России. Углич оказался на пути немецких эскадр к Ярославлю и Рыбинску, и полеты немецких самолетов здесь наблюдались уже с осени 1941 года. В частности, вражескую авиацию ярославцы увидели впервые 6 ноября 1941 года: на их город был сброшено 35 фугасных бомб, при этом пострадало 163 человека, разрушены были сборочный цех моторного завода, депо, 17 жилых домов, уничтожено 50 железнодорожных вагонов. Жительница деревни Рыжницы (теперь уже этого селения нет, а располагалось оно неподалеку от села Ефремова, на юго-запад от Клементьева) Чистякова (Трусильникова) Лидия Дмитриевна пахала на быках и вдруг увидела немецкий самолет. В испуге она бросила быков и побежала по полю.

Немец на бреющем полете долго гонялся за ней, видимо, получая от этого удовольствие. По рассказам Макаровой Тамары Михайловны и Сметаниной Александры Арсентьевны из Клементьева, когда они вместе с другими женщинами работали на строительстве аэродрома под Угличем (близ деревни Ураково, что на выезде из города, рядом с Ростовским шоссе), над ними пролетел фашистский самолет и сбросил листовки такого содержания: Милые красавицы! Работу бросайте и домой тикайте! Придут наши танки, Зароют ваши ямки! Многим угличанам довелось быть свидетелями воздушных боев наших летчиков с немецкими асами.

Так, Щеголев Валентин Александрович вспоминает: «Однажды (осенью 1941 г. - мы возвращались из начальной сельской школы им. Ворошилова, что находилась в Прилуках, и своими глазами видели над Волгой воздушный бой нашего истребителя и немецкого бомбардировщика. Немец удирал, сбросив бомбы над железной дорогой Капязин-Углич, но полотно линии осталось цело. Затем самолеты, стреляя, удалились в сторону Москвы...» Жительница деревни Леонтьево (недалеко от Улеймы) Комарова Надежда Алексеевна говорила, что односельчанам не раз приходилось наблюдать воздушные бои. Она и сама видела как-то осенью, когда вместе с женщинами заготавливала дрова, как прямо над ними разгорелся бой: «Дрались два самолета: наш и немец. Страшно было! А потом, когда у обоих кончились патроны, они разлетелись кто куда. Наш-то полетел к Угличу». Известный угличский краевед Олег Константинович Мухин в своих воспоминаниях писал: «Мы даже оказались свидетелями ночных воздушных боев, падений горящих самолетов, подбитых фашистами. А потом и остатки этих упавших машин стали находить: у села Василева, у деревни Михали.

А однажды как молния осветила ночное небо, когда над нашей деревней (Тчаново - А.К.) пронесся горящий немецкий самолет. Он рухнул у деревни Подберезье (неподалеку от Нефедьева), подняв столб черного дыма. На следующий день провезли на лошади через Тчаново обгоревшего немецкого летчика, которого направляли в угличскую больницу. Сердобольные женщины, отбросив ненависть к пленнику, стали предлагать ему молока. Но летчик отрицательно покачал головой, натягивая марлевую салфетку на широкое обгоревшее лицо. Не выжил тот немецкий пилот, несмотря на оказанную ему потом медицинскую помощь». Или вот такой боевой эпизод в небе над Угличем. Утренняя тишина 21 июня 1943 года была нарушена громом авиационных орудий и пулеметных очередей. В небе гремел воздушный бой. Армада немецких бомбардировщиков из-за плотного огня, который вели зенитчики 62-го и 380-го дивизионов, защищавших Углич (второй из них прибыл в мае 1943 г.), потеряла строй. Наш истребитель атаковал один из отбившихся самолетов. Вскоре патроны кончились, но летчик знал, сколько беды может наделать незваный враг, если отпустить бомбардировщика. Решение было принято - идти на таран.

По найденным нашей экспедицией останкам немецкого самолета «Хейнкель-111» (упал он севернее Заозерья, между деревнями Авиринская, Ино- божь, Раменье и Новым Селом) удалось установить, что бой был, действительно, упорным. Наш истребитель поразил противника метким огнем. Во всяком случае, два попадания были очень серьезными: в бензобак правого крыла и правый мотор. Однако вооружение советского самолета оказалось недостаточно сильным, и тогда пилот таранил бомбардировщик, и тот разбился вместе с экипажем (пять человек). Внизу люди увидели, как оба самолета сразу же охватило пламя, потом из истребителя выпрыгнул летчик. Он погиб - его нашли около Раменья висевшим на стропах парашюта, который зацепился за дерево. Согласно архивным документам, в ночь с 20 на 21 июня 1943 года в районе города Капязина воздушный таран совершил на английском истребителе «Харрикейн» старший сержант Сергей Степанович Пичугин (уроженец деревни Матвейково Михневского, ныне - Ступинского, района Московской области), посмертно награжденный орденом Ленина, представленный к званию Героя Советского Союза. Кстати, совсем недавно, 14 апреля 2010 года, мной и моим коллегой по поиску Валерием Мальцевым были найдены в районе деревни Раменье (от Лисьих Ям в сторону Семендяева) обломки харрикейна с отверстиями от немецких пуль.

Память человеческая слишком коротка. Теперь люди говорят, что на Углич не упала ни одна фашистская бомба. А они ведь забыли, что это те 18-20-летние цевчонки, мобилизованные в апреле 1942 года в 62-й Отдельный зенитно-артиллерий- ский дивизион, преграждали огнем своих зениток путь немецким самолетам. Поэтому-то ни один вражеский самолет не нанес бомбовых ударов по нашему городу и гидростанции. С осени 1942 года и в 1943 году редко выдавалась ночь без боевой тревоги. Часто после неудачных полетов на Ярославль и Рыбинск немецкие самолеты брали курс на Углич. Разведка докладывала, что если раньше немцы мечтали захватить такие важные объекты как Угличская электростанция, то после ряда серьезных поражений 1943 года они поставили целью их разрушение.

Однако благодаря угличским зенитчикам этим варварским планам не дано было свершиться. Бойцам 62-го дивизиона удалось одержать ряд побед. Так, в июне 1942 года 1-ой батареей был подбит вражеский самолет «Хейнкель-50», в сентябре пулеметной роте тоже сопутствовала удача - сбили бомбардировщик. Летом 1943 года еще один бомбардировщик был сбит, видимо, совместно с зенитчиками 380-го Отдельного зенитно-артиллерийс- кого дивизиона. Бывшая зенитчица 62-го дивизиона ефрейтор Кузьмина (ныне Иванова) Вера Петровна так рассказывает о первом немецком самолете, подбитом их батареей: «Хорошо помню, как в июне 1942 года сбили немецкий самолет. Прибористы засекли разведчика, а когда он вынырнул из облаков, 1-я батарея открыла огонь. Это был самолет, похожий на наш «По-2», но только длиннее и черный. Он загорелся и упал где-то в районе Дивной Горы. А летчик выпрыгнул с парашютом и сразу был пленён. Его привели на батарею, и как же вытаращил глаза этот немец, когда увидел, что сбили-то его девчонки! А еще был случай, который не дает мне покоя до сих пор.

При воспоминании даже и сейчас мурашки по коже. Когда наблюдатели сообщили, что приближаются немецкие самолеты, и все подразделения приготовились к отражению атаки, небо озарил свет ракет, указывающих немцам направление на гидроэлектростанцию. Кто-то сигналил фашистам. Увиденное показалось страшнее бомб и осколков. Диверсанты или предатели? Так не хотелось тогда верить в это!» Кстати, Вера Петровна - мать Александра Иванова, нынешнего угличского предпринимателя, до этого работавшего директором машзавода, а потом возглавлявшего местную власть в нашем городе. Она стала основным консультантом при сборе материала для книги, по электронной версии которой подготовлена данная статья. Родом она из деревни Шубино Угличского района. В семье Кузьминых было пятеро детей, поэтому отец тогда ездил на заработки в Ленинград, а в 1938 году он взял с собой и Веру, которая как раз окончила 8 классов. Освоив специальность моториста, она работала в Ленинграде на стройке. Когда началась война, на пятый день ее Вера с подругами пошла в военкомат Кировского района города. Их взяли в дружину Красного Креста. Каждая группа дружины состояла из двух врачей и четырех девчонок-санитарок. Группы посылали в районы строительства оборонительных сооружений под Кингисепп и Ивангород. Дважды автобусы попадали под обстрел, а потом под Мгой немцы отрезали группу, в которой Вера Кузьмина была дружинницей, и попасть назад в Ленинград дружинницам не удалось. Стали пробираться к своим в направлении Северной дороги. В общем, в теплушке санитарного поезда доехали до Череповца, затем до Рыбинска, оттуда Вера пешком пришла в Углич. А 10 апреля 1942 года она была призвана на военную службу в 62-й Отдельный зенитно- артиллерийский дивизион, в приборное отделение 1-ой батареи.

Есть в устных воспоминаниях бывшей зенитчицы Веры Петровны Ивановой также моменты, отражающие военную жизнь на позициях дивизиона в промежутках между налетами немецких самолетов.

- Сначала нас никто не инструктировал, как вести себя при появлении диверсантов, - рассказывает она. - И вот однажды, когда рыли мы траншею, повадился к нам какой-то незнакомый офицер. Придет, ляжет на бруствере и все расспрашивает, как бы шутя. Апотом вдругприехапитрое конных и объяснили, что это шпион и они его разыскивают. Потом стояла я ночью на посту, а рядом поле было, капустой засаженное. Слышу, лошади там гуляют, ногами кочаны сшибают. Жутковато, надо сказать... А потом вдруг звук стал совсем другой какой-то. А неподалеку кусты иван-чая росли. И вдруг чья-то рука эти кусты отодвигает! Я сразу подняла стрельбу из своей винтовки. Тот, кто там прятался, успел сбежать...

И еще раз подобное было. Стояла я на посту на берегу Волги. Пост этот никто не любил. Дело в том, что по реке часто перегоняли буксиром лес в Москву. И вот идет такой буксир, тащит плоты, ревет, и ничего не слышно. В это время, смотрю, снизу по обрыву поднимается незнакомый человек в галифе - и прямо на позицию к орудию. А на батарее в это время партийное собрание проходило, поэтому никого не было видно. Тогда я закричала: «Стой! Стрелять буду!» А тот, что в галифе, - все равно к пушке. Я открыла стрельбу. Сбежались все зенитчики. А пули из моей винтовки, попадая в пушку, рикошетят и никому подняться не дают. Незнакомцу в этот раз удалось уйти.

А спустя какое-то время, на летучке по политинформации девушки узнали о случае, происшедшем у зенитчиц, дислоцировавшихся под Кашином, - там диверсанты забросали гранатами целую батарею. Поэтому после всего этого командиры стали постоянно проверять бдительность бойцов 62-го дивизиона.

Да и вообще в дивизионе поддерживалась строгая дисциплина, и нарушения ее влекли наказания и порой очень суровые. - Поля, где дислоцировалась наша батарея, колхоз засеял льном, а нам выделили только дорожки для передвижения, - продолжает Вера Петровна.

- Как-то утром встаем, и я, направившись в туалет (он был напротив), решила перепрыгнуть через посевы, чтобы не оббегать вокруг по дорожке. Тут старшина и заметил нарушение. Слышу: «Кузьмина, стой!» А я продолжаю прыгать. «Стой! Два наряда вне очереди!» А я не останавливаюсь. «Четыре наряда!» - вышел из себя старшина. В наказание пришлось стирать семьдесят фуфаек! А вода в Волге была холодная, вот тогда ноги и застудила, даже в госпитале лежала. Дослужившись до звания ефрейтора, Вера Кузьмина демобилизовалась в августе 1945 года. Поступила на работу в культпросветотдел инспектором и проработала там до 1948 года. Потом трудилась в камневом цехе завода ТТК-2 (впоследствии-Угличский часовой завод) шлифовщицей. Сейчас Вере Петровне 88 лет.

С 16 мая 1942 года проходила службу в 62-м Отдельном зенитно-артиллерийском дивизионе и Лапина Екатерина Алексеевна. «Маленькие девушки, - вспоминала Лапина, - в первое время «тонули» в выданных им шинелях, гимнастерках и галифе. Еще хуже обстояло дело с сапогами у тех, кто был обладателем 34 размера или ненамного большего». К таким как раз и относилась Екатерина Алексеевна. В частности, именно ей, ефрейтору-связисту Лапиной, находившейся на боевом дежурстве, в 5 утра 9 мая 1945 года довелось принять телефонограмму о капитуляции фашистской Германии. По окончании войны вместе с другими зенитчицами она была направлена в Ярославль, откуда и демобилизовалась в июле 1945 года. С 1949 года Екатерина Алексеевна работала экскурсоводом Угличского краеведческого музея, затем сотрудником, а с 1965 по 1978 годы занимала должность директора музея. В составе 62-го дивизиона в годы войны защищала город и Мухина (по мужу Васильева) Анна Васильевна, уроженка деревни Шипино Борисоглебского района. В начале 1942 года, получив диплом учителя биологии, Анна Васильевна была направлена на работу в Высоковскую сельскую школу. Но пришла повестка из военкомата. И 30 девушек (среди них было 10 учительниц) из Борисоглебского района пешком отправились в Углич. После прибытия в часть началась для девушек армейская жизнь: изучение уставов и материально-технической части, строевая подготовка, стрельба из винтовки и даже тренировки по рукопашному бою. Кроме того, учились распознавать вражеские самолеты по силуэтам. «Батарея наша, - вспоминала Анна Васильевна, - представляла собой следующую структуру. Посередине стоял прибор управления артиллерийским зенитным огнем. Рядом были разведчик с биноклем и землянка телефониста. Неподалеку в виде квадрата располагались четыре артиллерийских орудия, каждое обслуживалось боевым расчетом из нескольких бойцов. Напротив находился дальномер».

Благодаря хорошему зрению и глазомеру Анну Мухину, начавшую службу в приборном отделении, переводят в дапьномерное отделение, командиром которого была Валентина Большакова. Кстати, к стереоскопистам и дальномерщикам относились в дивизионе по-особому; берегли их зрение, даже в наряды не посылали. Поэтому их прозвали армейской интеллигенцией (ценили эту специальность и после войны - Анну Васильевну не снимали с учета до 1954 года).

Еще одна зенитчица, оборонявшая Углич от вражеской авиации, Титова (Горшкова) Евгения Александровна, родилась в селе Никольском Угличского района.

В 1941 году, окончив школу, поступила в Угличское педучилище, но началась война. Сначала работала на оборонительных сооружениях под Угличем. Потом была призвана в ряды Красной Армии в 62-й ОЗАД наводчицей пулеметного отделения. Была комсоргом пулеметной роты. После войны Евгения Александровна работала в Радищевском Доме малютки, затем секретарем сельсовета, учителем и воспитателем пришкольного интерната в Радищевской школе. Умерла она в январе 2002 года. Круглые сутки зенитчицы находились в полной боевой готовности, даже спали не раздеваясь, снимали только сапоги. Каждая ночь была напряженной: батареи вели непрерывный заградительный огонь. Приходилось постоянно подносить к орудиям 16-килограммовые ящики, по пять снарядов в каждом. Но защищавшие угличское небо девушки не только выстояли, но и победили, ведь немцам так и не удалось хотя бы мало-мальски повредить Угличскую гидроэлектростанцию.

И еще вот что хочется подчеркнуть, заканчивая наш далеко не полный рассказ об угличских зенитчицах. Вместе с ними несли военную службу по защите неба над нашим городом, конечно же, и мужчины (всего в составе дивизиона числилось вместе сженщинами около 150 бойцов). Одним из них был Иван Степанович Телков - отец нынешнего начальника отдела по делам гражданской обороны, чрезвычайных ситуаций и мобилизационной работы при Администрации Угличского муниципального района Владимира Телкова, бывшего подводника, капитана 2-го ранга в запасе - одного из инициаторов и участников поисковой работы по выявлению истории угличских зенитчиков. Так вот, Иван Степанович Телков был политруком пулеметной роты 62-го дивизиона. Родом он из-под Рязани. Закончил в 1940 году Московский строительный техникум, пошел добровольцем в армию (приписав себе лишний год), где прежде всего закончил курсы политработников. Во время службы в рядах угличских зенитчиков ему довелось участвовать в довольно непростой «операции»: в сентябре 1942 года, когда зенитчицы сбили немецкий самолет, и он рухнул в речку где-то за Угличем, Ивану Телкову пришлось несколько раз нырять в холодную воду, чтобы снять с бомбардировщика пулеметы (их нельзя было оставлять - это оружие могло «позаимствовать» население). Последствия такого купания потом долго проявлялись на здоровье И.С. Телкова.

Где-то к концу 1943 года Ивана Телкова переводят из Углича в другое подразделение Рыбинско-Ярославского дивизионного района ПВО, оборонявшее шинный завод в Ярославле, - там он командовал прожектористами. А в последний год войны он воевал в Польше, участвовал в знаменитой «прожекторной атаке» при штурме Зееловских высот перед Берлином. В мирное время И.С. Телков вначале продолжал служить в армии, из которой ушел (в звании майора) только в 1956 году. С началом 1957 года он с семьей возвращается в Углич, где проживала его мать. Работал прорабом на строительстве домов для угличан, а за деятельное участие в постройке здания горкома партии (сейчас в нем музыкальная школа) получил орден «Знак Почета». Скончался Иван Степанович в 1986 году. Думаю, надо поведать немного и о командире 2-ой батареи 62-го дивизиона -лейтенанте Игнатенко Александре Григорьевиче (1910-1966 гг.). Как рассказывает его дочь В.А. Любченко, он был кадровым военным. После окончания военного училища служил в зенитной части на военном аэродроме близ населенного пункта Мончалово, под Ржевом. Когда началась война, всю его семью отправили на Урал, и Александр Григорьевич не виделся с ней до самой демобилизации. Около Мончало- ва состоялся бой 62-го Отдельного зенитно- артиллерийского дивизиона с немецкими танками, а вскоре после этого Александр Игнатенко прибыл вместе с дивизионом в Углич. Бойцы отзывались о нем как о хорошем командире, чутком и отзывчивом человеке. В начале 1943 года А.Г. Игнатенко был отправлен на фронт. А вскоре его семья приехала из эвакуации и поселилась в Угличе. Александр Григорьевич был несколько раз ранен (в том числе и тяжело), дошел до Берлина, имел много наград.

Анализируя результаты исследовательской работы, проводившейся нами в течение нескольких лет, теперь можно отметить, что всего на территории Ярославской области было подбито не менее сорока фашистских самолетов, из которых на Угличской земле нашли свой конец 9 немецких разведчиков и бомбардировщиков. Кроме этого, потерпели катастрофу 12 советских самолетов, из которых два произвели вынужденную посадку, остальные разбились. В небе над Угличем было совершено два воздушных тарана. Минуло уже более шестидесяти лет с той поры, но именно сейчас ощущается все большая потребность в восстановлении ближайшего исторического прошлого нашей Угличской земли. Подрастающее ныне поколение мало что знает о тех героических днях, а надо бы. И будет наша вина, если мы сейчас позволим забыть имена тех, кто когда-то защитил нашу Родину, оградил ее от надвигавшейся погибели."

рубрика "Городские истории" основана на материалах публикаций газет и журналов города